НАТО навязывает России гонку вооружений — всё чаще намекают в новостях. Давайте посмотрим на военные расходы и определимся с выводами.

Всегда с подозрением относился к воплям о внешней военной угрозе. Чаще всего вопли носят ярко выраженный пропагандистский характер и призваны компенсировать недостаток хлеба зрелищами разной степени увлекательности.

Нет, само желание пограбить, поживиться за счёт соседа вполне естественное — наличие такого желания не вызывает сомнения. Особенно у цивилизованных европейцев и американцев, которые и построили свои цивилизации за счёт ограбления более слабых народов. Сомнение вызывает актуальная необходимость угрожать нам чем бы то ни было прямо сейчас.

Четверть века Россия распродаётся вполне самостоятельно, без всяких угроз, обменивая реальные ресурсы на виртуальные нули и единицы. При таких условиях грабить нас силой оружия — пустая трата боеприпасов и ненужные риски.

Когда США и СССР действительно готовились к войне друг с другом, то их военные бюджеты были примерно сопоставимы и росли сопоставимыми темпами. Это называлось гонкой вооружений.

Сейчас сравнивать наши военные расходы с западными в абсолютных цифрах нет никакого смысла — слишком печальная диспропорция получается, не в нашу пользу. Можно сравнить в процентах от ВВП. В теории должно получиться: западный агрессор наращивает мощь — мы реагируем, гораздо слабее, но как можем.

Реальная картина, если верить данным Всемирного банка, следующая:

 

ЕС последовательно сокращает военные расходы: с 2,35% от ВВП в 1992 г. до 1,51% в 2014 г. У России и США расходы в процентах сопоставимы, но динамика совершенно разнонаправленная: с 2010 г. США планомерно сокращают, а РФ с 2011 г. стабильно увеличивает. В абсолютных цифрах это будет $610 млрд американских военных трат, против $84,5 млрд наших (данные SIPRI за 2014 год).

Не сильно похоже, что кто-то за кем-то гонится, но военной разведке виднее. Хотя уже нет, её же фактически уничтожили в 2009 году («Сердюков пошел в разведку», 27.04.2009, РБК daily).

Попытаемся понять (например, с помощью простейшего дисперсионного анализа), с кем же Россия в действительности меряется средствами уничтожения.

Динамика военных расходов РФ повторяет таковую у стран Ближнего Востока и Северной Африки — с уровнем статистической значимости, почти полностью исключающим простую случайность (p-value = 0,0018, cor = 0,61).

 

Не следует думать, будто мы готовились к войне в Сирии с 1991 года. Скорее всего, корреляция объясняется влиянием внешних факторов, например, нефтяной конъюнктурой. Российская Федерация и нефтедобывающие страны арабского мира живут в схожей питательной среде и одинаково реагируют на внешние раздражители, руководствуясь похожей внутренней логикой.

Но так или иначе, РФ конкурирует за место под солнцем, точнее за место на нефтяном рынке, именно со странами Африки, а не с НАТО. Разумеется, это не исключает гипотетических военных столкновений с участниками альянса. Но вряд ли по их инициативе — в настоящий момент наши западные (да и азиатские) партнёры получают всё желаемое совершенно мирным путём, по весьма доступным ценам.

Кроме того, с уничтожением населённых пунктов и госпиталей, промышленных и военных объектов, дорог и аэродромов прекрасно справляется само российское правительство. Помогать чем-либо в этом отлично отлаженном процессе — только мешать.

Максим Волков