Последнее время появилась мода на провозглашение Путина императором. То Жириновский провозгласит, то казаки подсуетятся. На всю эту трескотню не стоило бы, наверное, вообще обращать никакого внимания, но судьба одного незадачливого императора прошлого может много сказать нам о возможном будущем России.

Конечно, исторические аналогии уместны лишь до определенной границы, но есть все же во всемирной истории персонаж, привлекающий чрезвычайно серьезное внимание всех тех, кто хочет разобраться в перспективах правления Владимира Путина. Наш герой правил Францией 22 года: сначала в качестве демократически избранного президента, затем – как всеми признанный национальный лидер. Поначалу он был свободолюбив и даже провел важные реформы, ускорившие экономический рост. Однако со временем запутался в международных делах, рассорился с Европой, нажил себе серьезного противника и потерял страну под ударами вражеской армии. Звали этого человека Луи Бонапарт или Наполеон III.

С Наполеоном I у Путина нет абсолютно ничего общего. Владимир Владимирович не воевал, не руководил армиями, не побеждал в великих сражениях, да и вообще он не обладает ресурсами для ведения столь широкомасштабных войн, которые разворачивались в начале XIX века. Соответственно, путинское правление, к счастью для нас, даже при самом худшем раскладе не завершится таким страшным ущербом, как тот, который нанес Франции Наполеон I. А вот с его племянником Наполеоном III у Путина есть довольно много общего.

Если бы кто-то году так, скажем, в 1847-м сказал, что Луи Бонапарт станет через год президентом Франции, а затем даже императором, этого человека просто подняли бы на смех. После падения империи, созданной его дядей, наш герой пребывал в эмиграции без каких-либо прав на престол. Но вдруг во Франции разразилась революция, свергнувшая олигархический режим короля Луи Филиппа, который во многих отношениях был похож на режим Бориса Ельцина. Провозгласили республику, и на президентских выборах 1848 года приехавший из Англии Луи Бонапарт разгромил всех соперников, которые, кстати, в отличие от него имели непосредственное отношение к политическим переменам.

Народ тосковал по славным годам империи, как многие россияне тоскуют ныне по сталинским временам. Разорение, пришедшее благодаря войнам, забылось со сменой поколений, а вот то, что простой крестьянин мог при Наполеоне I стать генералом и заслужить орден Почетного легиона, помнили многие. Революция и репрессии выкосили дворянство, и благодаря этому при Наполеоне I неплохо работали «социальные лифты» (открылось много вакансий, как в армии, так и в госаппарате). Наверняка избиратели в 1848 году мечтали, что при племяннике императора вновь все будет, как в славном прошлом.

Естественно, никаких «социальных лифтов» не появилось, поскольку больше не было массовых репрессий. Режим Наполеона III был таким же олигархическим режимом, как режим Луи Филиппа, только персональный состав олигархов несколько трансформировался. Однако первое время народ был властью Наполеона III очень доволен. Дело в том, что президент пришел к власти сразу после разрушительного экономического кризиса 1848 года, как Путин пришел после дефолта и девальвации 1998 года. Начавшийся после кризиса экономический рост поднял уровень жизни и сформировал иллюзию благоденствия.

Надо признать, что поначалу Наполеон III своей политикой активно способствовал экономическому развитию. Дело в том, что он за годы своей эмиграции некоторое время жил в Англии, где как раз тогда быстро прогрессировали либеральные идеи. Конечно, в политическом смысле либералом Луи Бонапарт не стал, но в экономическом – он сформировался как фритредер, сторонник свободной торговли. Придя к власти, он содействовал развитию бизнеса и заключал соглашения о свободной торговле с соседями (что можно с известными оговорками уподобить нынешнему вступлению в ВТО).

Путин, как разведчик, неплохо знавший жизнь на Западе, тоже, бесспорно, являлся сторонником рыночной экономики. И до поры до времени многие тесно общавшиеся с ним либералы были убеждены в его желании осуществлять прогрессивные реформы. Однако авторитарный режим способен реформироваться лишь до тех пор, пока преобразования не мешают укреплению власти правителя. При появлении угроз он сворачивает любые реформы.

С удивительной легкостью Луи Бонапарту удалось осуществить государственный переворот и стать императором. Французы не проявили никакой склонности к демократии, к сопротивлению деспотии. Улицы больше не покрывались баррикадами. А для того, чтобы это не случалось и впредь, барон Осман перестроил Париж, прорубив через старинную застройку широкие бульвары, которые бунтовщикам трудно перегородить старой мебелью, но по которым легко может пройти к месту боев артиллерия.

С тех пор французы свое недовольство властью выражали не столько активными протестными действиями, сколько политической апатией и вялым разочарованием в надоевшем им правителе. К тому моменту, когда режим Наполеона III рухнул, он был, похоже, народу уже совершенно не интересен.

Погубила его авантюристическая внешняя политика, которая, в частности, требовала больших финансовых расходов и, соответственно, подрывала бюджет.

Дело в том, что Франция в свое время была великой державой. При Людовике XIV она являлась самой сильной страной в Европе. Затем было много разных проблем, но Наполеон I на короткий срок восстановил былую славу. Более того, он непосредственно покорил всю Европу, и если бы не авантюрный поход в Россию, Франция могла бы сохранить надолго свои завоевания. Увы, в итоге после Ватерлоо сложился Священный союз европейских держав, стремившихся держать в узде революцию и с опаской относившийся к Франции, как постоянному их источнику. До середины XIX века на Францию в Европе поглядывали примерно как ныне на Россию: кто знает, чего там она еще выкинет?

Наполеон III стал понемногу возрождать былое величие своей державы. Ему повезло, что с середины века европейцы стали больше побаиваться России, нежели Франции. Сегодня, кстати, Путин стремится убедить европейцев в том, что американизации им следует опасаться больше, чем российских действий на Украине. И если вдруг ему это удастся, Россия получит примерно такое же пространство для политического маневра, как то, которое получил Наполеон III.

Во время Крымской войны «изгоем» Европы оказалась Россия, а Франция уже была вместе со всеми. Теперь ни о какой политике коллективного сдерживания Парижа уже не могло идти речи. В результате, добившись первого успеха, Наполеон III перешел в наступление. Он стал главным покровителем объединяющейся Италии. На этом фронте Франции пришлось вступить в конфликт с Австро-Венгрией, которая, благодаря итальянскому возрождению, теряла часть территории. Италия в итоге победила и стала единым королевством. А Франция с этого момента вновь могла считаться великой державой, способной перекраивать европейские границы. Кроме того она присоединила Ниццу – будущий курорт на Лазурном берегу, своеобразный французский Крым.

Казалось бы, можно радоваться. Встали, наконец, с колен. Однако внезапно вдруг оказалось, что у французов нет в Европе ни одного друга. Сплошь враги. Россия и Австро-Венгрия непосредственно от Франции пострадали. Пруссия, создававшая в 1860-х годах империю, естественно рассматривала возродившуюся Францию в качестве опасного западного соседа, который будет препятствовать германскому возрождению. Даже Италия была не очень довольна своим былым покровителем, поскольку Наполеон мешал ей установить контроль над Папским государством и Римом, без чего объединение страны оставалось неполным.

Более того, император умудрился даже ввязаться в авантюру на другом континенте, посадив своего ставленника Максимилиана на императорский трон в Мексике. Для Максимилиана авантюра плохо закончилась – мексиканцы его расстреляли. При этом столь активная внешняя политика Франции должна была обеспокоить еще и Англию – владычицу морей.

В итоге режим Наполеона III быстро рухнул под ударом прусской армии в 1870 году.

Власть Луи Бонапарта продержалась 22 года. Вначале его все любили, но под конец о нем никто не заплакал. Император надоел как самим французам, вынужденным финансировать его внешнеполитические авантюры, так и соседям-европейцам, опасавшимся этого неугомонного выскочки.

Дмитрий Травин

Источник: rosbalt.ru