Имеют ли россияне реальную возможность участвовать в судебной системе?

Через 150 лет после начала судебной реформы в России взгляд на суд через призму идей гражданского общества порождает целый ряд вопросов. На чьей стороне суд — права, закона, государства или общества ? Является он частью гражданского общества или государственного аппарата? Независим ли от государства и от общества?

Реформа и контрреформа

Утверждая 20 ноября 1864 года судебные уставы, император Александр II подписал указ Сенату, в котором, в частности, говорилось: «Рассмотрев сии проекты, мы находим, что они вполне соответствуют желанию нашему водворить в России суд скорый, правый, милостивый и равный для всех подданных наших, возвысить судебную власть, дать ей надлежащую самостоятельность и вообще утвердить в народе нашем то уважение к закону, без коего невозможно общественное благосостояние и которое должно быть постоянным руководителем действий всех и каждого, от высшего до низшего».

Суть той судебной реформы была в том, что государство, учредив суд присяжных и мировых судей, поделилось судебной властью с народом. Это был шаг к увеличению легитимности судебной власти через укрепление судебной власти как института общества.

Последовавшие далее для укрепления власти контрреформы конца XIX — начала XX веков урезали участие населения в правосудии и снизили легитимность власти. Мировые судьи были оставлены только в городах, а подсудность дел с участием присяжных существенно сократилась. В 1912 году началось восстановление прежней системы мировой юстиции, но тут прогремела революция.

Уничтожив в 1917 году Декретом о суде всю прежнюю судебную систему, советская власть начала создавать свои суды, подчеркнуто насаждая народное присутствие — но не ради восстановления прерванной судебной реформы, а для чистки системы от чуждого классового элемента.

1 января 1923 года вступило в силу Положение о судоустройстве РСФСР, содержавшее формулу советского суда из народного судьи и двух народных заседателей, которых «выбирали» по разнарядке «сверху» из расчета необходимой численности представителей рабочего и крестьянского класса.

Пашин обращает внимание на то, что «по состоянию на 1 июля 1931 года среди народных судей рабочие составляли 53,2%, крестьяне — 25,8%, служащие — 21%; членов ВКП(б) было 91,9%».

Практика этих судов была либеральной. «В 1931 году лишь 16,7% осужденных приговаривались к наказанию в виде лишения свободы; оправдывался примерно каждый шестой подсудимый. В 1948 году оправдывали 10% подсудимых» (С. Пашин. Краткий очерк судебных реформ и революций в России).

Не забыла советская власть и про сельский уровень. 10 октября 1930 года ВЦИК и СНК РСФСР издали постановление «О сельских общественных судах» «в целях приближения суда к населению, вовлечения в его работу широких трудящихся масс и упрощения порядка разбора мелких дел… и в изъятие общего порядка рассмотрения уголовных, гражданских, трудовых и земельных дел».

Созданные в 1923 году на селе примирительные камеры были преобразованы в общественные суды, которые формировались при сельсовете из председателя, его заместителя и сельских общественных судей (народных заседателей) в числе не менее 16 человек. Причем председатель и его заместитель избирались пленумом сельсовета из числа членов сельсовета и утверждались районным исполкомом.

Традиционное правосудие

Судебные учреждения царской России обслуживали не все население. Этому существовали объективные причины: в сельской местности институт мировых судей был упразднен еще в 1889 году; большие расстояния не позволяли своевременно обращаться в государственные суды; малограмотность; наличие веками сформировавшейся системы разрешения конфликтов, причем не только у присоединенных народов, но и в российской глубинке.

Власти империи признавали традиционные институты разрешения конфликтов. Молодая советская власть тоже признавала право на сохранение традиционных институтов правосудия. Например, на Северном Кавказе была легализована система шариатских судов.

Историк В. Бобровников указывает, что в первые годы советской власти в каждой автономии Северного Кавказа была создана своя система шариатских судов (араб. махаким шарийа), или шарсудов, как их стали называть в то время.

В Дагестане на нижнем уровне судебной системы находились «шариатские тройки», состоявшие из двух членов и председателя (мулла, или дибир). Они разбирали мелкие гражданские, наследные, уголовные и поземельные иски.

Апелляции на их решения подавались в окружные шарсуды. Последние также рассматривали гражданские и наследные споры, дела о разделе имущества на сумму до 1000 рублей, земельные тяжбы между селениями, убийства и другие тяжкие преступления.

Кассационной инстанцией для шарсудов всех уровней служил Шариатский подотдел при Наркомюсте ДАССР. Наиболее широкими полномочиями окружные шарсуды были наделены в Чечне и Ингушетии. Здесь их решения мог обжаловать только Верховный суд РСФСР. В Кубано-Черноморской республике вместо шариатских судов была учреждена должность кади в составе народных судов.

Согласно официальной советской статистике, на Северо-Западном Кавказе шарсуды ежегодно разбирали до 30-50% всех судебных дел; в Дагестане и Чечне — до 70-80%. (Шариатские суды на Северном Кавказе.Владимир Бобровников.//Отечественные записки, №5(14) 2003)

Тоталитаризм предполагает полное подчинение и контроль общественных институтов, поэтому с началом репрессий все эти традиционные формы участия населения в правосудии были запрещены.

Тоталитарная память

В ч.5 ст. 32 Конституции РФ 1993 года установлено, что «граждане Российской Федерации имеют право участвовать в отправлении правосудия». Казалось бы, почему сейчас, после развала СССР, не вернуть населению право на правосудие?

После развала СССР пошел отказ от всего советского. Институт народных заседателей заклеймили советским атавизмом и убрали из уже современного российского процессуального законодательства как бесполезных «кивал». А практику выборов народных судей населением назвали сплошной безальтернативной фальсификацией.

Восстановление же суда присяжных и мировых судей по большей части носило антисоветский характер. Но гражданское общество нельзя построить на тоталитарных традициях, а иных у нас почти не осталось. Это видно на примере урезания дел с участием присяжных заседателей и мировых судей.

Несмотря на прописанное в ст. 6 ФЗ «О мировых судьях в РФ» право субъекта установить систему избрания мировых судей населением, ни в одном субъекте Российской Федерации этим правом не воспользовались — всюду мировых судей «избирают» региональные парламенты. Мы даже не восстановили мировую юстицию 1864-1889 гг., где мировым судьей мог стать житель уезда без юридического или любого другого высшего образования.

В федеральных законах о судебной системе и статусе судей установлен равный статус мировых и федеральных судей. Современная российская правовая культура не позволяет судье не иметь высшего юридического образования.

Недавно в ГПК РФ внесли изменения, согласно которым мировые судьи по гражданским делам выносят мотивированное решение только в том случае, когда об этом просит одна из сторон. Это право «списали» у британских коллег для разгрузки мировых судей. Но в Великобритании магистраты (мировые судьи) зачастую не имеют высшего юридического образования, и из 30 тысяч человек только 200 получают жалование, а все остальные работают бесплатно, не более 2 месяцев в году.

Юрист при таком мировом суде только оформляет процедуру производства и вмешивается лишь в крайнем случае. Сама мысль о том, что правосудие может вершить не дипломированный юрист, у нас вызывает удивление. А между тем, если бы не контррсудебная реформа конца XIX века и не революция, мы, возможно, имели бы такую же систему мировой юстиции, как Великобритания.

Как ни странно, в нашей стране сохранились национальные и религиозные традиции народного участия в отправлении правосудия. Но в силу того, что российская юридическая наука не сохранила концепцию суда как части общества, федеральные законы о третейских судах и медиации принимались без учета национальных и религиозных традиций разрешения конфликтов.

Наоборот, идет процесс лишения свобод третейского правосудия. В результате в республиках Северного Кавказа имамы в крупных и малых мечетях каждый день выполняют функции третейских судей и медиаторов, но нормы указанных законов не используют.

Путь восстановления памяти

По степени участия гражданского общества в отправлении правосудия мы находимся на уровне тех самых контрреформ конца XIX — начала XX веков, когда имперские власти перестали доверять обществу, которое в последующем ответило царизму февральской революцией.

Гражданское общество, прежде всего, характеризуется уровнем взаимного доверия власти и общества. Если мы не признаем себя тоталитарным государством и считаем суд институтом гражданского общества, следует поставить вопрос о возврате права граждан на участие населения в отправлении правосудия.

Согласно ч.1 ст.3 Конституции РФ, «единственным источником власти в Российской Федерации является ее многонациональный народ». В ст.10 Основного закона установлено, что государственная власть разделена на самостоятельные ветви — законодательную, исполнительную и судебную. Каков уровень легитимности судебной власти, если население не участвует не только в ее формировании, но и в отправлении правосудия?

Нельзя сказать, что власти не понимают необходимость восстановления участия населения в отправлении правосудия. Например, постановлением Президиума Совета судей РФ от 15 апреля 2010 г. №219 «О повышении эффективности использования ресурсов гражданского общества при взаимодействии с судами» создан «Дискуссионный клуб для обсуждения актуальных проблем судебной системы и ее взаимодействия с государственными и общественными организациями», а также рекомендовано создать такие клубы в регионах.

Но в регионах практически нигде они не созданы. Причем не только по вине судейского сообщества, а из-за пассивности самого населения: утрачена соответствующая правовая культура.

К сожалению, все сразу сделать невозможно. Чтобы вернуть представление о суде как об институте гражданского общества, неуважение к которому — это неуважение к обществу, нужны соответствующая правовая культура и нормы закона. Над этим одновременно должны начать работать университеты, законодатели, судейское и все юридическое сообщество.

Первый шаг мог бы сделать Совет при президенте РФ по развитию гражданского общества — предложить Совету судей РФ, заседание которого пройдет в декабре 2014 года, создать совместную рабочую группу по подготовке концепции возвращения участия граждан в правосудие.

Страна у нас большая, и, чтобы не наступить на те же грабли, подготавливая советы «сверху», желательно во всех регионах создать рабочие группы из представителей верховных судов субъектов, местных юридических вузов и общественных организаций.

Они могли бы представить свои предложения с учетом сохранившихся традиций участия населения в отправлении правосудия. Другой вопрос, захочет ли судебная власть признавать себя частью гражданского общества.

Расул Кадиев

Источник: kavpolit.com