Сопредседатель форума «Петербургский диалог» Лотар де Мезьер (Lothar de Maizière) критикует европейскую политику в отношении России и отвечает тем, кто стремится реформировать Петербургский диалог.

Der Tagesspiegel: Господин де Мезьер, Вы являетесь сопредседателем Петербургского диалога с немецкой стороны. В последнее время раздаются требования по его реформированию. Критики работают над соответствующим документом, а ведомство федерального канцлера попросило вас отменить запланированное заседание форума. Как Вы оцениваете все это?

Лотар де Мезьер: Это было недостойно — в демократических объединениях не принято поступать таким образом по отношению друг к другу. СМИ получили возможность ознакомиться с этим документом еще раньше меня. Критики форума играют не по правилам. Я могу признать лишь одно: критики и я имеем разные представления о гражданском обществе.

Под гражданским обществом я понимаю то, что нам удалось собрать в рамках Петербургского диалога: это «сплав» политики, экономики, культуры и церкви. Мне не нравится, когда кто-то сужает понятие гражданского общества таким образом, что под ним понимаются лишь правозащитные организации. Возможно, авторы документа говорят лишь с этими людьми и считают их мнение мнением общества.

— Что Вы думаете о призывах к реформированию форума?

— Авторы этой инициативы говорят, что мы должны рассматривать политику России критически. Но мы именно это и делаем с самого момента основания форума. Мы говорим (с представителями России) открыто и критично, но уважительно. Однако Петербургский диалог не может выполнять задачи, стоящие перед политиками. Именно сейчас нам нужно сделать все возможное, чтобы нить диалога не оборвалась. Я не могу урегулировать конфликт вокруг Крыма, и Петербургский диалог тоже не может сделать это. У меня есть опасения, что, если дело продолжится в том же духе, то Петербургский диалог разрушится. И это может повлечь за собой драматичные последствия.

— Критики выступают за то, чтобы в Петербургский диалог принимали больше новых членов, и чтобы в его рамках были обширнее представлены неправительственные организации. Вы согласились бы с этим?

— В Петербургском диалоге участвуют все партии, политические фонды, наука и культура. Основной идеей форума было создание в его рамках модели общества в миниатюре. То, что российская сторона представлена в этой дискуссии несколько иначе, чем нам того хотелось бы, — другой вопрос. До сих пор мы, принимая в ряды форума новых членов, ориентировались на их компетентность в вопросах, связанных с Россией. И это должно оставаться неизменным.

— Критика в адрес Петербургского диалога раздается на протяжении уже нескольких лет. Теперь ее поддержало и ведомство федерального канцлера. Вы раньше недооценивали эту критику?

— Мы являемся клубом, а не «удлиненной рукой» правительства. С критикой выступают два или три члена, однако большинство не разделяет их мнение. Словосочетание «тот, кто понимает Россию» стало у нас уже ругательством. Поэт Тютчев когда-то довольно точно написал, что его страну невозможно «понять умом» и что в нее «можно только верить». Я верю в Россию, и для меня это важно.

— Что будет с Петербургским диалогом дальше?

— Нам нужно обсудить возможные реформы в своем кругу, создать соответствующую рабочую группу и сделать необходимые выводы, если большинство проголосует «за». Инициатива по реформированию содержит требование по нашему отделению от Германо-Российского форума. Однако наше единство прописано в уставе, и это единство обусловлено важными причинами содержательного и организационного характера. Об этом нам тоже необходимо будет поговорить.

— Как отреагировали на эти дебаты о реформировании Петербургского диалога его российские участники?

— Отмена заседания Петербургского диалога в Сочи сильно обидела российскую сторону. Невозможно раз за разом отменять его встречи — в конечном итоге он просто прекратит свое существование. Нам не может быть безразличной ситуация, когда у России не останется никого, с кем она могла бы общаться. Я считаю подавление и изоляцию России ошибкой.

— Значит ли это, что Германия в связи с украинским кризисом допустила серьезные ошибки?

— Политика Европы поставила Украину перед выбором: «они или мы» — ЕС или Россия. При этом Украина должна была бы играть роль «моста» между Европой и Россией, и ответ на вопрос о выборе должен был бы звучать «и ЕС, и Россия».

— А какой Вы видите роль Ангелы Меркель в политике по отношению к России?

— Она часто общается с Путиным по телефону, и санкции были введены не только по настоянию Германии. В задачи Петербургского диалога не входит комментировать политику Германии в отношении России.

— Политик от СДПГ Эгон Бар (Egon Bahr) говорит, что, с точки зрения международного права, ГДР тоже никогда не признавали, но ее уважали. Поэтому он предлагает применить данную модель и в отношении Крыма. Что Вы думаете по этому поводу?

— А другого выбора, кроме как отнестись к этому с уважением, у нас и нет. Мы, немцы, вынуждены были мириться с положением, не соответствовавшим международному праву, на протяжении 45 лет. Русские просто никогда не вернут Крым.

— Вы уже давно знакомы с госпожой канцлером. Когда вы были последним премьер-министром ГДР, Меркель была вашим пресс-секретарем. Что означает для вас тот факт, что она, похоже, встала на сторону ваших критиков?

— У нее очень много задач и обязанностей, и я не знаю, располагает ли она полной информацией. Но мне было бы приятно, если бы она постаралась поговорить со мной лично.

Клаудиа фон Зальцен

Источник: inosmi.ru