Как приезжим рабочим приходилось выживать в олимпийском Сочи

Руководитель сочинской приемной «Миграция и право» рассказал «Кавказской политике», что ни кубанские чиновники, ни представители МОК не заинтересованы в защите прав иностранных рабочих, без которых Олимпиада, собственно, не состоялась бы.

Эти сообщения в новостных лентах появились практически одновременно: в Сочи прекратила работу приемная сети «Миграция и право» правозащитного центра «Мемориал», а Краснодарский край вошел в «оранжевую» (высокую) группу рейтинга межэтнической напряженности, составленного Центром изучения национальных конфликтов.

Прямой взаимосвязи между новостями, естественно, нет. Но показательно, что при непростой межнациональной обстановке в регионе закрывается фактически единственная общественная организация, реально помогавшая мигрантам в Сочи и на доброй половине Кубани.

«Миграция и право» насчитывала больше 40 пунктов по всей России. Сейчас финансирование программы сокращается. Управление Верховного комиссариата по делам беженцев ООН продолжит поддержку только пяти пунктов, активно помогающих беженцам, особенно из Украины.

Из четырех пунктов в Краснодарском крае остается один – в кубанской столице. Но, несомненно, особый интерес представляет правозащитный опыт в Сочи, где в начале года прошла Олимпиада, а сотни человек ежедневно пересекают границу с соседней Абхазией.

О работе сочинской «Миграции и права», взаимодействии с органами власти и миграционной политике на Кубани «Кавказской политике» рассказал руководитель отделения Семен Симонов.

— За полтора года мы приняли больше 250 человек, в том числе делегации от групп граждан. Общее количество обратившихся, таким образом, раз в пять больше. Провели работу по 30 судебным делам, часть из которых удалось выиграть.

Больше 300 трудовых мигрантов и россиян, работавших на олимпийской стройке, при нашей поддержке получили долги по зарплате – около 11 миллионов рублей. Параллельно направляли обращения в органы власти – суды, прокуратуру, ФМС, администрацию.

— Семен, какие истории рабочих запомнились вам?

— Одна из них связана с задержанием гражданина Таджикистана Хусейна Нурбердиева. Его обвинили в мелком хулиганстве за то, что на требование полицейского предъявить паспорт ответил просьбой предъявить служебное удостоверение. В суде нам удалось доказать, что действия полицейского были незаконны, и суд отменил постановление о мелком хулиганстве.

Другая история – крупная бригада, порядка 60 человек, из Грузии. Рабочие трудились на олимпийском объекте – строили дома для волонтеров и журналистов, но не имели никаких документов о трудоустройстве. В итоге им не выплатили зарплату. К сожалению, ни органами власти, ни нашей приемной отстоять их права не удалось из-за отсутствия должного оформления.

Среди рабочих были и те, кто пассивно ждал, когда с ними рассчитаются по долгам, и те, кто активно добивался выплаты зарплаты. Первые часто оставались без денег, а вот вторые, как, например, гражданин Таджикистана Собир Юнусов, добивались погашения почти всей суммы. Собир не уезжал из Сочи и каждый день предпринимал что-то, чтобы долг вернули. Благодаря ему вся бригада уехала домой с заработанными деньгами.

— Как выстраивались отношения с органами власти? Что на это влияло?

— Благоприятное содействие сложилось с прокуратурой. Бывало, одно приглашение работодателя на опрос в прокуратуру по нашему заявлению побуждало его связаться с рабочими и решить конфликт еще до самого опроса. Трудовая инспекция, к сожалению, бездействовала, ссылаясь на то, что многие работники трудились без должного оформления.

Действия других структур оказались неэффективны, а некоторые и вовсе ухудшали положение мигрантов. Так, за несколько месяцев до Олимпиады начались рейды – на сочинских улицах останавливали приезжих, задерживали их и быстро направляли в суд для принятия решений о выдворении из страны. 

Документы выдворяемых рассматривались поверхностно, в результате многие решения приняты неправомерно. Часто людей даже не заводили в судебный зал, не предоставляли переводчика.

Прямых доказательств у меня нет, но, по словам рабочих, их начальство использовало популистские заявления высокопоставленных представителей власти против мигрантов и сообщало полиции, где живут иностранные рабочие, чтобы не рассчитываться с ними по зарплате.

— А с представителями международных организаций, того же МОК, вы общались?

— Интерес к работе приемной проявил и Международный олимпийский комитет, но достаточно поверхностный.

Например, представитель шведского олимпийского комитета заявила, что встретится с семьей рабочего Мардироса Демерчяна, ставшего жертвой пыток. Представители корпорации «Олимпстрой» сообщили, что Мардирос работал не на олимпийском объекте, и этот ответ представителя Швеции удовлетворил. Больше интереса к его трагедии представительница МОК не проявляла.

На самом деле Мардирос работал строителем на объекте, обозначенном в олимпийской программе как «Жилые дома для размещения временного персонала, волонтеров и сил безопасности».

Во время Олимпиады журналисты обратились к президенту МОК с вопросами о положении рабочих, строивших Олимпиаду. Было заявлено, что они готовы изучить все новые сведения о нарушениях прав. Однако никакого интереса после Олимпиады представители МОК не проявили. 

— В Сочи вы работали в разгар подготовки к Олимпиаде и самих Игр. Как бы вы оценили реализацию государственной миграционной политики в этом регионе в этот период?

— Сомневаюсь, что происходившее можно назвать реализацией этой программы и наличием организованной миграционной политики. Без мигрантов Олимпийские игры не состоялись бы – это факт. Но вместо организации прибытия, оформления на работу и контроля за правами рабочих, людей оставили без поддержки и защиты государства.

Редкие работодатели оформляли работников так, как этого требует закон. Разрешения на работу имелись у единиц. 

Когда до Олимпиады оставалось совсем немного, представители некоторых органов власти начали кричать о якобы возросшем из-за мигрантов уровне преступности, что не соответствовало фактам. Эти заявления дали старт кампании, в результате которой людей без законных оснований задерживали на улицах, помещали в бесчеловечные условия, выдворяли или под давлением заставляли уехать.

Подобные действия породили коррупцию. Обратившиеся ко мне рабочие рассказывали о взятках, которые они платят, чтобы не оказаться выдворенными. Однако, боясь ухудшения положения, официальных заявлений они не подавали.

— Какие проблемы в государственной миграционной политике вскрыла Олимпиада?

— Проблем масса. В том числе отсутствие порядка в вопросах оформления разрешений на работу и патентов, постановки на миграционный учет, продления миграционного учета при оформлении патента, оформления статуса лицам без гражданства.

Существующая сегодня в России система работает не на улучшение работы с иностранными гражданами, а на рост произвола.

Руководству УФМС России по Краснодарскому краю накануне Олимпиады было поручено выявить проживающих в Сочи лиц без гражданства и решить вопрос с определением их статуса. Они были выявлены, но вместо помощи в оформлении статуса людей поместили в спецприемник МВД, где они находились по полгода и больше.

После их освободили, но проблемы со статусом остались нерешенными. Масла в огонь подлили представители прокуратуры, которые подавали иски в суды на граждан России в связи с предоставлением ими при оформлении паспортов недостоверных сведений.

В итоге граждан лишили гражданства. Приказом президента такие граждане имеют право оформить вид на жительство, но в органах ФМС города Сочи им в этом отказывают.

— С какими проблемами чаще сталкиваются мигранты, приезжающие в Краснодарский край? Есть ли различие в проблематике между мигрантами из Средней Азии и республик Кавказа?

— Органами власти здесь очень активно поддерживаются антимигрантские настроения. Оказывается значительная поддержка организациям, действующим от имени казачества, в ущемлении интересов представителей этнических, религиозных и языковых меньшинств. Формируется негативное отношение к инакомыслию.

Это относится и к жителям Северного Кавказа, прибывающим в Краснодарский край. Накануне Олимпиады они сталкивались с настойчивыми предложениями выехать из региона, так как их, граждан России, не могут просто взять и выдворить, как это делали с иностранцами.

— Рядом с Сочи расположена Абхазия. С какими проблемами сталкивались ее жители, приезжая в Краснодарский край?

— Проблемы были связаны с мигрантами из других стран, которые ехали в Абхазию в гости или пытались путем перехода границы получить новую миграционную карту, благодаря которой можно остаться в России еще на 90 суток. Если они выезжали с пропущенным сроком «регистрации» (постановки на миграционный учет) или в прошлом привлекались к административной ответственности, им закрывали въезд на территорию России.

Такие мигранты оказывались «заперты» в Абхазии на длительное время, так как покинуть ее территорию могли только через российскую границу. Вместе с Международной организацией мигрантов нам удавалось находить таких людей и передавать информацию о них в посольства их стран, чтобы они представили в российский МИД ноту о выдаче транзитной визы. 

 — На днях Центр изучения национальных конфликтов и портал «Клуб регионов» опубликовали рейтинг межэтнической напряженности «Гроздья гнева-2» за апрель-сентябрь этого года, в котором Краснодарский край отмечен оранжевым цветом, означающим «высокую напряженность». На ваш взгляд, это объективная оценка?

— Могу предположить, что осложнение межэтнической обстановки не настолько масштабно, как может показаться после ознакомления с этой публикацией.

Приводимая хроника заведенных дел по «экстремистским» статьям (большинство из отмеченных в исследовании конфликтов в Краснодарском крае – уголовные дела по экстремистским высказываниям в интернете), скорее говорит о том, что спецслужбы тщательнее отслеживают информацию во всемирной сети.

Эти сообщества в соцсетях, картинки и видеофайлы, которые вдруг стали причиной уголовных разбирательств, не первый год размещались и распространялись в интернете, все это не стало причиной конфликтов в реальном, а не виртуальном мире.

Скорее, почвой для осложнения обстановки может стать то, что властями межэтническое взаимодействие подменяется культурно-массовыми мероприятиями, хотя больше внимания следовало бы уделить вопросам правовой защиты представителей этнических, религиозных, языковых меньшинств, проживающих на территории края. 

 

Андрей Кошик

Источник: kavpolit.com