Курды против салафитов, чеченцы против езидов, правые экстремисты и рокеры против исламистов — конфликт в Сирии и Ираке всё больше даёт о себе знать в городах Германии.

С конца сентября по Германии катятся две волны протестных акций. Лозунг у демонстрантов общий: против салафитов. Но если в одном случае на улицы выходят здешние курды и езиды, чей гнев направлен против террора «Исламского халифата» на Ближнем Востоке, то в другом по тем же улицам маршируют колонны правых радикалов вперемешку с футбольными фанатами, — это только прикрытие их истинных намерений, а именно — побесчинствовать.

Демонстрации курдов и езидов прошли в Дюссельдорфе и Гамбурге, Кёльне и Бремене, Франкфурте-на-Майне и десятке других городов сравнительно мирно. Лишь изредка возникали волнения, когда демонстранты схватывались с агрессивно настроенными салафитами, в рядах которых было много живущих в Германии чеченцев. Но полиции удавалось оперативно пресечь такие стычки. Чего нельзя сказать о массовых беспорядках, устраиваемых ультраправыми во время своих маршей.

Их кульминацией стали события в Кёльне, где в ходе уличных столкновений серьёзно пострадали 49 полицейских (подробнее см. прошлый выпуск «РГ/РБ»). «Кёльнская битва» (Schlacht am Köln), как уже окрестили эти события СМИ, вынудила руководителей правоохранительных органов проанализировать ситуацию.

По мнению глав Федерального ведомства уголовной полиции (ВКА) Йорга Цирке (Jörg Ziercke), Ведомства по охране конституции (BfV) Ханса-Георга Маасена (Hans-Georg Maaßen) и Немецкого профсоюза полицейских (DPolG) Райнера Вендта (Rainer Wendt), существующий конфликт имеет явную тенденцию к разрастанию. В него вовлечены три силы. Одна — движение «Хулиганы против салафитов» (Hooligans gegen Salafisten, HoGeSa; по словам Вендта, «гремучая смесь из хулиганов, рокеров и неонацистов»). Другая — здешние курды и езиды, и третья — проживающие в Германии салафиты, среди которых много этнических турок и чеченцев (последних в ведомствах Цирке и Маасена классифицируют как «наиболее активных и особо жестоких»).

На сегодняшний день наибольшую опасность представляет HoGeSa. И не только своей склонностью к насилию: декларируемые «гремучей смесью» лозунги — против салафитов, исламизации страны и политики в отношении беженцев — вызывают тайные симпатии у многих немцев.

«Существуют обоснованные причины того, почему страх перед исламом намного более ярко выражен, чем страх перед вирусом Эбола, — писала 30 октября газета Die Welt в статье „Ein schwacher Staat macht die Hooligans stark» (Слабое государство усиливает позиции хулиганов). — Это страх перед людьми, которые во имя своей религии не только презирают демократию, равенство и свободу, но и ведут борьбу против этого, ссылаясь на то, что такова воля Бога.

Объявленной целью фанатиков является полное уничтожение Запада, и поэтому их картину мира правые популисты используют для подталкивания Германии к тому, чтобы экстремисты в Кёльне рассматривались с долей тайного облегчения.

Но это опасное ощущение. Тайная готовность некоторых рассматривать хулиганов и правых радикалов как потенциально полезных людей, когда речь идёт об исламистах, является тревожным симптомом. Поиск решительных союзников в борьбе с тайной угрозой однажды уже привёл немецкое общество на сторону экстремистов.

Демократия и основополагающие права сохраняются, когда государство принимает предупредительные меры в борьбе с новыми угрозами. Представление о том, что государство отказывается от таких мер из-за своей наивности, не соответствует действительности. Немецкие спецслужбы способны на многое. ФРГ не беспомощна», — уверена Die Welt.

Но на чём основана такая уверенность? Президент BfV Ханс-Георг Маасен ограничивается лишь констатацией фактов:

«Если в 2011 году салафитов в Германии было 3800 человек, то сейчас их примерно 6700, а к концу года может стать 7000, — говорил он в связи с октябрьскими демонстрациями, объясняя резкий рост числа исламистов массированной пропагандой, подпитываемой успехами „Исламского халифата», у которого и самого пропаганда поставлена профессионально: видеообращения со сценами насилия с немецкими субтитрами для новообращённых, которые не понимают по-арабски, быстро распространяются в социальных сетях. Самыми горячими для нас точками являются Кёльн/Бонн, Франкфурт-на-Майне и Берлин, где салафитская сцена обладает наибольшим потенциалом».

Председатель DpolG Райнер Вендт уповает на выделение полиции «дополнительного финансирования для увеличения штатов и приобретения недостающего оборудования», а глава МВД Томас де Мезьер (Thomas de Maizière) при всей его решительности («Любое нарушение порядка во время демонстраций будет немедленно пресекаться, а нарушителей ждёт скорый суд») заявляет о несовершенстве действующего законодательства.

Активисты HoGeSa уже объявили, что намерены провести в ноябре свои многотысячные марши в Берлине, Гамбурге, Ганновере и Кёльне. По сообщению пресс-службы МВД, демонстрация в Берлине, скорее всего, не состоится: установлено, что заявка на её проведение подана от имени несуществующего физического лица. Не будет марша и в Гамбурге: власти города запретили его проведение. Но можно ли это считать теми самыми «предупредительными мерами в борьбе с новыми угрозами», о которых пишет Die Welt?

После «Кёльнской битвы» правые радикалы Северного Рейна-Вестфалии начали охоту на мигрантов из мусульманских стран. В частности, они проводят рейды по пригородным поездам, из которых высаживают «лиц неевропейской национальности». В полиции уже зарегистрирован ряд заявлений потерпевших. Виновные установлены лишь в одном случае. Ими оказались молодчики из неонацистской группировки Kameradschaft Aachener Land из Дюрена. В земельном МВД отреагировали на этот инцидент со всей решительностью. Как пишет журнал Focus, «высокопоставленный полицейский чиновник заявил, что это была постыдная выходка».

Сергей Дебрер

Источник: rg-rb.de