Бюджет России на 2015 год, сегодня принятый в последнем чтении, устарел еще до своего окончательного утверждения. В первом же квартале 2015 года вслед этому многотомному документу полетят десятки поправок. А осенью еще одна серия поправок. Это ситуация, хорошо знакомая по началу 1990-х годов, о которой в нулевые годы мы уже практически забыли.

Макроэкономика, лежащая в основе бюджета-2015, полностью оторвалась от реальности всего лишь за последние два месяца. Очевидно, что:

  • цены на нефть будут ниже, чем запланировано в бюджете-2015 (цена Urals должна быть $100 за баррель, сейчас – ниже $80);
  • потребительские цены будут выше (бюджетный прогноз – 5,5%); 
  • рубль будет существенно слабее (прогноз в бюджете – 37,7 рубля за доллар в среднем за 2015 год, а сейчас доллар стоит около 47 рублей); 
  • ВВП не вырастет на 1,2% (смешно вспоминать об «умеренно оптимистическом» варианте прогноза Минэкономразвития с ростом на 3,3%). Даже ЦБР уже перешел к нулевому прогнозу ВВП на будущий год.

Все это сильно напоминает ситуацию 1991–1997 годов. Тот же тупик падения (или в лучшем случае стагнации) ВВП на фоне высокой инфляции. Та же долговая яма с ограниченными внешними рынками капиталов (только тогда была проблема госдолга, теперь – корпоративного). Те же попытки удержания курса рубля за счет сокращения валютных резервов. Конечно, тогда цены на нефть были ниже, чем сейчас, но и явной блокады внешних капитальных рынков не было. Экономическая турбулентность 90-х возвращается. 

Лев прыгнул  Пока наши министр финансов и министр экономического развития предсказывают пик инфляции и достижение ею двузначных величин в январе 2015 года, она уже достигает этих темпов на наших глазах. Судя по последнему недельному отчету Росстата, инфляция, которая заметно ускорилась в сентябре – октябре, в ноябре (по данным за 1–17 ноября) резко скакнула вверх. В декабре она будет еще выше и, вероятно, продержится столь же высокой всю зиму 2015 года. 

  По официальным сводкам это еще мало заметно: у нас принято оценивать уровень годовой инфляции по сравнению с тем же периодом прошлого года, тогда как правильнее было бы брать изменение цен от месяца к месяцу в двенадцатой степени (то есть в годовом выражении). Именно так принято считать динамику ВВП и других ключевых показателей, например, в США.

Метод российских чиновников же опасен по двум причинам: во-первых, он не учитывает эффект базы прошлого года (если был провал, то по сравнению с ним ничего не стоит показать улучшение), во-вторых, в течение года Росстат может существенно изменить пропорции составляющих продуктовой корзины для измерения индекса цен. 

Если посчитать инфляцию по международному стандарту, то уже в ноябре она станет двузначной. Надо сказать, что это хуже даже моих обычно пессимистических прогнозов.    

Основные причины инфляции – это российские контрсанкции (которые создали дефицит ряда продуктов на рынке и усилили монопольное положение российских поставщиков) и девальвация рубля (более 40% с начала года), что наложилось на запланированное повышение тарифов естественных монополий для населения. В ноябре исчерпалось традиционное сезонное снижение цен августа – октября (связанное со сбором летнего урожая), поэтому скачок особенно заметен.

Серьезных монетарных преград инфляции Центробанк явно не выставлял, позволяя денежной массе (в широком определении) расти примерно с темпом инфляции (7,7% за последний год). Но вряд ли он мог вести себя еще жестче: экономика на последнем издыхании, рост ВВП уже явно ниже погрешности измерений данного агрегата, так что об этом росте можно вполне забыть, считая его лишь политическим заявлением. ЦБ и так четырежды за год повышал свою ключевую ставку (с 5,5% до 9,5%), что уже стоит считать серьезным ужесточением денежной политики.

Да и вообще идея сдерживать немонетарную инфляцию (вызванную сбоем в образовании цен и тарифов) монетарными методами (сжиманием денежной массы) весьма ущербна: первой жертвой такой политики будет именно экономический рост, а вовсе не замедление роста цен. Торможение роста ВВП в этом году до «околоноля» – как раз результат такой политики.

Ни шагу назад

В 2015 году мы увидим рост цен на фоне стагнирующего или явно падающего ВВП. Почему это тупик? Спад ВВП требует стимулирующей денежной политики, но любое ослабление денежной политики приведет не столько к росту ВВП, сколько к падению рубля и росту инфляции. А борьба с инфляцией и девальвацией требует жесткой денежной политики, которая ведет к еще большему падению ВВП. В шахматах такая позиция называется цугцванг – когда любой ход ухудшает ситуацию. Но ведь и пропускать ход нельзя.  

Ситуация усугубляется негативным внешним фоном: закрытые рынки капиталов, вызывающие повышенный спрос на валюту, и падающие мировые цены на нефть, ведущие к сокращению притока нефтедолларов в страну. 

Есть ли выход и насколько он политически приемлем? Тупик экономической политики 90-х годов был взорван кризисом 1998 года, после которого за четыре года курс рубля упал впятеро. Инфляция скакнула, но быстро остановилась, реальные доходы населения уже через год вышли на докризисный уровень. И экономика вздохнула свободно. А затем волна экономического роста была поддержана ростом цен на нефть и внешних заимствований. Сейчас ситуация хуже, чем тогда, прежде всего по политическим обстоятельствам.  

Для выхода из экономического тупика 2015 года России необходимы три условия.  

  • Решительная защита прав собственности, изменение экономического законодательства и агрессивной практики силовых структур, резкое сокращение воровства из бюджета и со стороны госкомпаний. Без этого в стране не остановить отток капитала и не возродить инвестиционную активность. 
  • Деэскалация конфликта на Украине. Без этого не открыть внешние рынки капиталов и не нормализовать торговлю. 
  • Дальнейшая девальвация рубля. Это может быть больно, особенно для отдельных слоев населения, привыкших покупать импорт и ездить на отдых за границу. Но только это может существенно расширить внутренний рынок и стимулировать экономический рост. 

Третье условие, вполне вероятно, будет выполняться, и рубль в 2015 году будет ускоренно падать. Но позитивный эффект для экономики это будет иметь крайне ограниченный. Потому что первые два условия выполнены не будут по очевидным политическим причинам.  

Алексей Михайлов

Источник: slon.ru