Церковный чиновник с говорящей фамилией Чаплин имеет все шансы стяжать лавры церковного Жириновского. Он постоянно выступает с инициативами, которые шокируют своей нелепостью, однако вскоре становятся частью государственной политики.

Незадолго до начала конфликта на востоке Украины протоиерей Всеволод Чаплин предлагал дать наконец российской армии «настоящую ратную работу», недавно выступил с призывом запретить в России деятельность всех религиозных организаций с центром за рубежом.

Теперь новая идея: чтобы спасти стремительно дешевеющий рубль, российской банковской системе стоит отказаться от «западных» (рыночных) законов и перейти на «православные рельсы». В частности, протоиерей утверждает, что Россию спасет «православный банкинг». Дело за малым — узнать, что это такое…

Отец Всеволод возглавляет ключевое в структуре Московской патриархии синодальное учреждение — Отдел по взаимодействию Церкви и общества (сокращенно — ОВЦО). Раньше, при патриархе Алексии II, было принято повторять, что «церковь у нас отделена от государства, но не отделена от общества», поэтому отдела с таким названием не существовало. Новый патриарх, Кирилл, создавая ОВЦО, видимо, признал, что и от общества Церковь отделена, но призвана с ним всячески взаимодействовать и на него влиять. С тех пор ОВЦО ежемесячно дает российскому обществу какой-нибудь новый нравственный ориентир. Увы, общество остается к этим ориентирам глухо, и они быстро забываются. Наверное, только специалист вспомнит инициативу о. Всеволода по введению «православного дресс-кода», хотя в свое время она обсуждалась весьма бурно.

Еще одна оригинальная разработка ОВЦО (отчасти уже в области «экономики») — учение о том, что духовенство обязательно должно быть богатым и, в частности, его автопарк не должен уступать чиновничьему, потому что это вызывает уважение к Церкви, а значит, служит к вящей славе Имени Божия. На явное несоответствие такого подхода евангельскому учению указывали даже вполне лояльные патриархии и лично о. Всеволоду авторы. Вообще, среди «продвинутых» православных журналистов принято воспринимать каждую инициативу о. Всеволода с добродушной улыбкой и говорить: «Опять батюшка юродствует». Но светское общество вправе всего этого не знать, а притом что сейчас и из Кремля постоянно звучат инициативы, которые вчера казались фантасмагорией, к о. Всеволоду прислушиваются всерьез.

11 ноября в Москве открылся очередной Всемирный русский народный собор — патриотический форум, возглавляемый патриархом Кириллом и собирающий ведущих политиков страны (проводится он с 1993 года, и раньше на нем давали выступить даже реальным оппозиционерам). Накануне в собор вступил Клуб «Русский предприниматель», поздравляя который, о. Всеволод и начертал некую часть программы православных экономических реформ. Ключевая предпосылка для создания такой программы понятна: Россия выходит из системы глобальной экономики, вал санкций и самосанкций нарастает, изоляция усиливается, большинство россиян этим гордится и хочет идти «особым путем». Понятно, что этот путь должен как можно больше отличаться от западного, рыночно-демократического. Чиновники Московской патриархии видят во всем этом новый шанс быть востребованными властью, усилить свои позиции и влияние на политические процессы и финансовые потоки. И, наверное, трудно их за это осуждать — не они, так сказать, начали.

Обращаясь к «русским предпринимателям», о. Всеволод сначала раскритиковал «падение рубля» — точнее, сообщил, что никакого реального падения нет, а все это «информационный пузырь», раздутый враждебными России силами. По мнению церковного экономиста, если бы падение было реальным, то и экономика России упала бы на четверть, чего лично он, о. Всеволод, не наблюдает. Чтобы окончательно обособить экономику и финансовую систему России от мировых, протоиерей, собственно, и предложил «православный банкинг». Это часть более широкой доктрины «перехода от экономики роста к экономике достаточности», которой присущ в первую очередь потребительский аскетизм. Наличием этого аскетизма в духовной практике людей о. Всеволод объясняет сравнительно слабые показатели экономики православных стран (Греции, Кипра, Сербии и т.д.) в сравнении с их католическими или протестантскими соседями. Но в этой слабости он и видит силу: в условиях истощения ресурсов аскеты выживут, а гедонисты погибнут. (Служители церкви, напомним, все равно должны, по о. Всеволоду, быть богатыми, поскольку это не их личное богатство, а явление славы Божией на Земле.)

Увы, бросив заманчивый лозунг — «Православный банкинг!» — о. Всеволод не разъяснил, в чем состоит его отличие от неправославного банкинга. Не менее известный и авторитетный коллега протоиерея — изгнанный из Московской духовной академии профессор протодиакон Андрей Кураев — напомнил в интервью РБК, что патриархия является учредителем нескольких вполне классических банков, которые занимались самым обычным банкингом. Два из этих банков — «Пересвет» и «Софрино» — были, кстати, недавно со скандалами закрыты из-за слишком рискованных операций. Если под «православным банкингом» подразумевается отказ от ростовщичества (процентов), то о. Андрей называет это «кассой взаимопомощи». «Но тогда все деньги государственные, и надо честно сказать, что именно советскую экономику мы возрождаем», — добавляет протодиакон. Он убежден, что попытка создать альтернативную Западу банковскую систему обречена на неудачу, поскольку банковский бизнес по определению глобальный.

Между прочим, исламская банковская система, которая теоретически может служить прототипом для «православного банкинга», также не является изолированной. Исламские банки участвуют на Западе во всех видах банковской деятельности по вполне рыночным правилам. Другое дело, что при расчетах с единоверцами некоторые из исламских банков руководствуются кораническим запретом на ростовщичество. Впрочем, этот запрет обходится чисто схоластическими методами. Например, один из инструментов исламского банкинга — мурабаха — подразумевает, что одно лицо продает другому товар с наценкой, которая выплачивается постепенно. В современном мире этим товаром чаще всего являются деньги или ценные бумаги. Самый известный вид исламских ценных бумаг — сукук — подразумевает участие заемщика в распределении прибыли кредитора, в том числе — за счет сдачи в аренду его имущества. Важно иметь в виду, что исламский банкинг формировался веками, а никакого опыта «православного банкинга» в истории не существует: первые банковские учреждения в России в XVIII веке организовывали свою деятельность по западным правилам. Кстати, опыт внедрения исламского банкинга в России в последние годы оказался абсолютно неудачным — ни одна соответствующая инициатива не сработала ни на Северном Кавказе, ни в Татарстане.

Вряд ли кто это вспомнит, но состоявшийся в феврале 2004 года Всемирный русский народный собор принял «Десять заповедей православного бизнесмена» — между прочим, вполне сочувствующих личному обогащению, что опять-таки плохо вяжется с ригористическим взглядом Евангелия на эту страсть. Ни о каком «православном банкинге» в этих заповедях не говорится, а ростовщичество не осуждается. Главная идея — «делиться надо»: с государством, Церковью и, если останется, с ближним.

Александр Солдатов

Источник: novayagazeta.ru